Неточные совпадения
А уж упал с воза Бовдюг. Прямо под самое сердце пришлась ему пуля, но
собрал старый весь дух свой и сказал: «Не жаль расстаться с
светом. Дай бог и всякому такой кончины! Пусть же славится до конца века Русская земля!» И понеслась к вышинам Бовдюгова душа рассказать давно отошедшим старцам, как умеют биться на Русской земле и, еще лучше того, как умеют умирать в ней за святую веру.
Обед был подан в номере, который заменял приемную и столовую. К обеду явились пани Марина и Давид. Привалов смутился за свой деревенский костюм и пожалел, что согласился остаться обедать. Ляховская отнеслась к гостю с той бессодержательной светской любезностью, которая ничего не говорит. Чтобы попасть в тон этой дамы, Привалову пришлось
собрать весь запас своих знаний большого
света. Эти трогательные усилия по возможности разделял доктор, и они вдвоем едва тащили на себе тяжесть светского ига.
При
свете его мы
собрали свои постели и пошли к мулам.
Матушка осторожно открывает помещения, поворачивает каждую вещь к
свету и любуется игрою бриллиантов. «Не тебе бы, дылде, носить их!» — произносит она мысленно и,
собравши баулы, уносит их в свою комнату, где и запирает в шкап. Но на сердце у нее так наболело, что, добившись бриллиантов, она уже не считает нужным сдерживать себя.
Вот результаты конгресса:
собрав с разных концов
света от ученых лично или письменно их мнения, конгресс, начав молебствием в соборе и кончив обедом со спичами, в продолжение 5 дней выслушал много речей и пришел к следующим решениям.
Говорят о том, что будет тогда, когда все люди будут исповедовать то, что называется христианством (т. е. различные враждебные между собой исповедания), когда все будут сыты и одеты, будут все соединены друг с другом с одного конца
света до другого телеграфами, телефонами, будут сообщаться воздушными шарами, когда все рабочие проникнутся социальными учениями и когда рабочие союзы
соберут столько-то миллионов членов и рублей, и все люди будут образованы, все будут читать газеты, знать все науки.
— Да что, надо бы на той неделе сыграть. Мы готовы, — отвечала старуха просто, спокойно, как будто Оленина не было и нет на
свете. — Я всё для Марьянушки
собрала и припасла. Мы хорошо отдадим. Да вот немного не ладно. Лукашка-то наш что-то уж загулял очень. Вовсе загулял! Шалит! Намедни приезжал казак из сотни, сказывал, он в Ногаи ездил.
Счастливцев. Ну, убежал куда-то. Уж не топиться ли? Вот бы хорошо-то. Туда ему и дорога! Зайду в беседку,
соберу свою библиотеку, и прощайте! Посижу в кустах до
свету, и марш. Деньги есть; слава Богу, занял-таки, удалось наконец. Хороший это способ доставать деньги; да все как-то мне не счастливилось до сих пор, такой мнительный народ стал. Ну, теперь доберусь до какого-нибудь театра. (Уходит в беседку.)
— А ты
собирай эти штучки и тащи их домой. Принесёшь, ребятишек обделишь, радость им дашь. Это хорошо — радость людям дать, любит это господь… Все люди радости хотят, а её на
свете ма-ало-мало! Так-то ли мало, что иной человек живёт-живёт и никогда её не встретит, — никогда!..
Жадов. Ничего… ничего… легко… легко… все легко на
свете. Только надобно, чтоб не напоминало ничто! Это просто сделать! Это я сделаю… буду сторониться, прятаться от своих прежних товарищей… не буду ходить туда, где говорят про честность, про святость долга… целую неделю работать, а в пятницу на субботу
собирать разных Белогубовых и пьянствовать на наворованные деньги, как разбойники… да, да… А там и привыкнешь…
Те, как водится, начинали с расспросов о том, есть ли в селе барин, строг ли с мужиками, есть ли барыня и барчонки, о том, кто староста, стар ли, молод ли он; потом мало-помалу объясняли Акуле, что вот-де они ходят из села в село,
собирают хлебец да копеечки во имя Христово, заходят в монастыри, бывают далече, в Киеве и Иерусалиме, на богомолье и что, наконец, жутко приходится им иногда жить на белом
свете.
«Э, чтоб его чертяка забрал, проклятого!»-подумал мельник, и ему показалось, что вот это самое и есть то, отчего ему так скучно… Вот это самое только и есть плохое на
свете. Проклятые жиды мешают крещеному человеку
собирать свой доход.
— Я просил не
собирать грибов у меня в парке и около двора, оставлять моей жене и детям, но ваши девушки приходят чуть
свет, и потом не остается ни одного гриба. Проси вас или не проси — это всё равно. Просьба, и ласки, и убеждение, вижу, всё бесполезно.
Оно бессильно
собрать воедино рассеянные лучи Фаворского
света, хотя, видя его во вселенной, свидетельствует о нем, создает в своих произведениях прообразы вселенского Преображения.
Поэтому при противопоставлении творения и эманации главный спор идет не о Боге, но о мире, не о божественной основе мира, но об его тварной природе: есть ли мир только пассивно рассеивающая и ослабляющая лучи божественного
света среда, или же он по-своему
собирает, отражает и проявляет их? есть ли особый фокус мира, возможен ли мир наряду с Абсолютным и как и в каком смысле возможен?
— Где же вам помнить, матушка, — весело, радушно и почтительно говорил Марко Данилыч. — Вас и на
свете тогда еще не было… Сам-от я невеличек еще был, как на волю-то мы выходили, а вот уж какой старый стал… Дарья Сергевна, да что же это вы, сударыня, сложа руки стоите?.. Что дорогую гостью не потчуете? Чайку бы, что ли,
собрали!
В сумерки мы поднялись с ним на башню для осмотра фонаря. Когда я вышел на мостик с перилами, окружающими фонарь, я поражен был громадным количеством ночниц, налетевших на
свет, и тотчас же стал
собирать их в морилку с цианистым калием. Вечером я укладывал насекомых в конвертики и делал надписи на них.
И говорю я ему: «Ну, братец, с тобой я буду играть только в плевки; приходи завтра…» Прибегает чуть
свет… «Плюй на двадцать тысяч, сказал я ему…» Он
собрал все свои силы и плюнул, вон в тот самый дальний угол попал…
«Ведь нельзя же обеим оставаться в безбрачном состоянии», думала Настасья Александровна и старалась, не расстраивая этой привязанности, смягчать ее временной разлукой: то оставляла одну или другую погостить на несколько дней в Приречье и у добрых соседей, где были девицы сходных с ними лет, то стала вывозить в губернский приреченский
свет,
собирала у себя кружок разного пола и возраста, где было полное раздолье всяким играм и увеселениям.
Они принялись
собирать деньги с полу и в несколько минут опять наполнили… полотно; только требовали за труды, чтобы я поплясал с ними на мягкой траве, при
свете месяца.
Хрущев вскоре достиг своего убежища — барки, вошел в каюту. Лунный
свет слабо проникал в замерзшее маленькое окошко и освещал убогое помещение. Соломы в углу, служившей постелью, было довольно много — Василий Васильевич
собрал ее в других частях барки, было даже несколько незатейливой глиняной посуды, кружка, горшки, словом, каюта, за эти проведенные в ней несчастным молодым человеком дни, приобрела некоторый вид домовитости.
Впрочем, попадаются курьезы… Вот, например, вчера я очень смеялась. Есть здесь барыня, Плавикова. Я ее и в прошлом году встречала, но редко. Она лезет в большой
свет, из всех сил выбивается. Это бы еще ничего. Но она страдает ученостью,
собирает у себя сочинителей каких-то, не знаю уж каких… Да и это бы еще ничего.
— Поверь мне, что духовная часть всех лучше, и нет на
свете счастливейших, как те, что заняли духовные должности, потому что, находятся ли люди в горе или в радости, духовные всё себе от них кое-что
собирают. Будь умен, не избегай сего для сына, ибо Россия еще такова, что долго из сего круговращения не: выступит. — Но отец все-таки и тут хотел на своем поставить и сказал...
Иной, бывало, всю ноченьку насквозь деньги просчитает, что
собрал у христолюбцев и дателей доброхотных, другой с полпггофчиком до
свету пробеседует; а двое сойдутся — того и жди, что вместо душеспасительных словес про баб да про девок речь поведут…
Утром, чуть ободняло, полез барабанщик на чердак, бельишко в охапку
собрал, — все как есть на месте. А чуть на
свет вынес, так и заверещал...
Вот тогда дiд Опанас закрутил себе чуб и стал навыдумливать: нарыл прудов, насажал рыбы с Остра и завел баштаны да огороды и как стал
собирать жинок и дiвчат на полотье, то за их помочью, — пожалуйте, — еще больше людей намножил, и стало уже так много, христиан, что, как хотишь, а довелось построить для них и церковь и дать им просвещенного попа, чтобы они соблюли закон христианский и знали, какой они породы и чем их вера лучше всех иных вер на
свете.
— Я знаю, — говорит, — что на сем
свете все можно, и сейчас пойду и ему белье
соберу, чтобы он с богом pазом с вами ехал. — А потом погнулась до отца, и чуба ему поправила, и сказала: — А вы уже, душко мое, не спорьтеся.